сегодня “ёк”. Ну, если и “бар”, то попозже, уже из дома.
Вчера на рабочем компе сдох один из дисков – при включении компьютера диск с минуту похрюкивает, а потом – тишина. Проблема же в том, что на этом втором диске и была моя персональная инфа – фотоархив и мылоархив. С фотоархивом я давно уже “предохраняюсь” – он у меня на переносном диске и на домашнем компе, а вот мылоархив, пожалуй, полностью с других компов не собрать, но потерял, по-моему, не очень много.
Monthly Archives: September 2009
Из провинциальной прессы (Емельянова)
http://www.goldring.ru/index.php?option=com_content&task=view&id=94046
Только возьмет приличную на первый взгляд женщину, глядь – алкоголичка.
Причем одни красотки умудряются пропускать за воротник на рабочем
месте, а другие нечеловеческим усилием воли держат себя в руках, но
через месяц-полтора срываются и уходят в глубокий запой.
Хотя, там дело, похоже не только и не столько в повальном женском алкоголизме, но и в размере зарплаты, на который только алкоголики и соглашаются.
КОМПРОПОПЫФИУИР :-)
Комиссия по противодействию попыткам фальсификации истории в ущерб интересам России
Об средний класс
На вопросы «ЛГ» отвечает политик, учёный, доктор исторических наук, член Комиссии по противодействию попыткам фальсификации истории в ущерб интересам России Наталья НАРОЧНИЦКАЯ:
http://www.lgz.ru/article/9952/
А ведь, как известно, во всём мире средний класс – это опора государства.
– Вот именно – опора государства, а вовсе не либеральной антигосударственной идеологии. Средний класс был опорой и бисмарковской, и гитлеровской Германии, которая опиралась не на космополитические воззрения, а на национальные чувства именно бюргеров. Та же французская буржуазия поддержала наполеоновские амбиции.
Да и русский средний класс никогда не был оппозиционным. Он любил своё Отечество, был богобоязнен, строил церкви.
Фиг с ним, с таинственным русским средним классом, который строил церкви. Меня больше занимает вопрос: сколько передовой русской общественной мысли осталось до признания Гитлера "эффективным манагером" вроде Сталина?
Не застольный псот
Месяца полтора воевали с “мучной/ореховой” молью – каким-то образом в пачку старых орехов пробралась моль (или она там была изначально), размножилась и разлетелась по всему дому. Буквально по всему – я находил эту моль во всех помещениях и всех закрытых шкафах и ящиках.
Сегодня, доедая старые (месяца три, не меньше, назад купленные) шоколадные конфеты dove с карамельной начинкой
вот такие
обнаружили под “золоткой” маленьких (я предупреждал) червячков, до 3мм примерно.
Куплены конфеты были либо в Смарт&Файнл, либо в NobHill Foods . Сейчас уже невозможно установить “генезис” этих тварей, но если кто любит шоколад и испытывает денежные затруднения, то он имеет шанс хорошо обогатиться.
Вопрос
“что является при техногенных катастрофах безусловным злом?” нужно включить в госэкзамены всех техвузов и во все экзамены на место любого чиновника.
http://www.echo.msk.ru/blog/echomsk/618242-echo/
“любое сокрытие технических данных о катастрофе безусловным злом. Всякие
подписки о неразглашении тайны в интересах следствия должны быть
безоговорочно отвергнуты ради интересов общества.”
Текст довольно длинный, но прочитать стоит.
Норма и узус
🙂 Всем читать Цветкова:
http://www.inliberty.ru/blog/transatlantic/871/
Грамотный человек отличается от неграмотного вовсе не тем, что сидит на
цепи литературного языка и строго выполняет указания министерства.
Грамотный человек отличается чувством стиля и хорошо понимает, к какому
в каких обстоятельствах прибегать. На чистом литературном он, как
правило, говорит только в милиции.
Если кто вдруг вздумает по примеру известного известинца Соколова (именно через него я и нашёл эту статью в inliberty.ru) кидать терминологические “пальцы”, то проверяйте свой текст со словарём, а то может получиться совсем смешно
но не знакомым даже с пропедевдетическими учебниками для первокурсников
Кроме того, Соколов по своему обыкновению смысла Цветковской статьи не понял.
Годы
Года три уж как не могу спать на спине при том, что по ощущениям поза более комфортная, чем те, при которых спать могу. И дышать носом явно легче, и никакие суставы не беспокоят, но тем не менее – уснуть не могу, а на левом боку засыпаю обычно за минуты.
Папе – 77. Он почти на 20 лет уже пережил среднестатистического российского мужика. Оба его деда умерли около 50, ещё до революции, правда бабки жили долго.
А суставы, насколько я его помню, его тоже беспокоили, ещё в возрасте около сорока лет.
Про газпромовский небоскрёб
Шарясь по лентам, наткнулся на антинебоскрёбный комментарий, который никакого отношения к теме поста не имел. Защитники “панорамы города” не гнушаются уже и откровенным спамом пользоваться для высказывания своего мнения.
ЮНЕСКО, дескать, прислало цидульку, что исключит Питер с его панорамой из какого-то там списка, а потому ратуйте люди добрые за правду, потому как “защитить
красоту великого города можно только всей страной, всем миром.”
Я, наверное, человек чёрствый, но меня бы больше беспокоило – не свалится ли это 400метровое благолепие мне на голову.
Питерцам привет. Может быть этот небоскрёб будет вашей “Эйфелевой башней”, и очередь на смотровую площадку и в какой-нибудь пафосный ресторан “Вид на Невские Болота” будет не меньше парижской :-), а Юнеска занесёт вас в другой список в утешение.
Спамеров – не люблю.
Синдром Пушкина-Вяземского
В 1826 году “наше всё” написал Вяземскому письмо со словами
Я конечно, презираю Отечество мое с головы до ног – но мне досадно, если иностранец разделяет со мной это чувство.
Недавно “авва” решил озадачить обЖЖественность проблемой: полемический приём “раз уехал, так и не кати бочку на бывшую родину” – это существенно русский культурный феномен, или он свойственен другим культурам тоже?
Не знаю, чем там кончился базар у “аввы” – я не люблю базары у популярных блоггеров, но на последний мой пост о противниках сооружения газпромовского небоскрёба я получил комментарий:
А вам не кажется, что, не будучи петербуржцем, вам не стоило бы высказываться по этому вопросу?
И тут меня озарило! 🙂
Неприятие критики со стороны, и даже отрицание права высказывать эту критику, тем более от своих бывших “земляков” – это не просто русский культурный феномен, а существенно русско-столичный культурный феномен.